География ЮАР

Проехав первые 500 метров от международного аэропорта Йоханнесбурга, мне сразу вспомнилась незабвенная героиня Ноны Мордюковой в кинофильме «Бриллиантовая рука», которая настойчиво склоняла своего соседа публично поведать о контрастирующей природе капиталистических столиц. Кажется, у них тогда выбор стоял между Стамбулом и Лондоном. Рискну внести смуту в их почти сорокалетний спор: город контрастов – это Йоханнесбург. В центре сверкающие небоскрёбы – на окраинах негритянские лачуги, навороченные автомобили – мирно гуляющие меланхоличные жирафы. Я бы даже расширила тему этой гипотетичной лекции, ведь вся Южно-Африканская республика – это страна одних сплошных контрастов. Или парадоксов.

Парадокс №1. После высадки самолёта моё сознание, вдоль и поперёк прошитое стереотипами смутного происхождения, которые все со временем разбились о рифы южноафриканской действительности, испытало первый шок. К моему искреннему удивлению, очередь в соседнее окошко паспортного контроля для “S.A. residents” состояла исключительно из представителей европеоидной расы. А шумная компания молодых резвящихся негров, которые мешали мне спать все десять часов перелёта из Амстердама, и которых я приняла за полудиких аборигенов Африки, оказались как раз в моей очереди. И были они гражданами Нидерландов. После этого, голландцы мне мерещились уже везде, поскольку слишком часто доносились со всех сторон знакомые специфические звуки голландского языка. Оказалось, я опять заблуждалась, это-то как раз и были местные. Государственный язык ЮАР - африкаанс – до боли похож на голландский и происходит, в общем-то, от последнего.

Парадокс №2. Падение такого позорного явления как апартеид, безусловно, было прогрессивным шагом в историческом развитии страны. И проезжая мимо старых, ещё не перестроенных, негритянских поселений, которые состоят из буквально тряпично-картонных халабуд, окутанных вязким облаком зловония, с благоговением вспоминаешь святого Нельсона Манделу. Однако про прошествии уже нескольких лет после победы демократии ужасающе негативных последствий оказалось больше, нежели, видимо, рассчитывали отцы революции. Первейшая проблема: резкий скачок уровня криминогенности в стране за счет нищих негров, получивших полную свободу и права, но по этому поводу покинувших своё картонное «гетто» в поиске быстрой наживы. Вместо того чтобы использовать мощные государственные гарантии при поступлении в учебные заведения и на работу, большая часть «униженных и оскорблённых» толпой вышла на улицы грабить, убивать, насиловать своих недавних угнетателей, а заодно и более умных и удачных соплеменников. Пешая прогулка по Йоханнесбургу – это оксюморон, без машины здесь комфортно чувствуют себя только любители экстра острых ощущений. С выражением ужаса на лице рассказывают местные жители о районах, куда не ступала нога «белого» человека, и даже машина его туда не заезжала. Мол, ходят там здоровые негры и носят в руках шприцы, наполненные кровью, зараженной СПИДом. Увидят белого человека. – и вгонят ему 10 кубов, и прощай тогда Претория-мама, Кейптаун-папа. Ну, на застёгнутой на все пуговицы машине с тонированными стёклами меня, любопытную дурочку, всё-таки транзитом по такому району провезли. Негров со шприцами не видела, как, впрочем, и ни одного белого, которому можно этот шприц загнать. Но шутки в сторону, впечатление действительно удручающее. Как следствие всего этого, невероятный поток эмиграции в последние годы. Страну лихорадит, и люд бежит, куда глаза глядят.

Парадокс №3. Яркая иллюстрация современной южноафриканской действительности, по мнению местных жителей, – «белый нищий». Если для европейцев это обычная картинка, то в сознание коренного южноафриканца это не укладывается, ведь в этой роли до недавнего времени пребывали исключительно негры. Сегодня работу негру получить гораздо легче, если он, конечно, хочет работать. Утверждают, что если на одну и ту же должность претендуют негр и белый – выберут негра, даже если он и уступает конкуренту в квалификации и профессиональном опыте. Растущая на дрожжах безработица среди белого населения страны – явление относительно новое, по сему непривычное.

Парадокс №4. К сожалению, у Украины много проблем. К счастью, расовая не среди них. И мне, как девушке абсолютно неискушённой в вопросах расовой градации, была очень непривычна классификация типа «для белых-для негров-для индусов», которая применяется по отношению абсолютно ко всему: ресторанам, дискотекам, магазинам, одежде, женщинам и т.д. Кстати, индусы – третья сила ЮАР. Оказывается, в прибрежном городе Дурбан находится вторая по численности, после Лондона, индусская община в мире. По крайней мере, южноафриканские индусы утверждают именно это. Они занимают своеобразное положение в расовой иерархии, находятся где-то по середине между неграми и белыми, и по этому поводу естественно переживают.

Парадокс №5. Если кто-то думает, что восточные базары – это лучший тренинг, для того, чтобы поторговаться, то он просто никогда не был на африканских блошиных рынках. Цены за пять минут перепалок на ломанном английском снижаются в десять раз, и ты уходишь, нагруженный уникальными сувенирами, в полной уверенности, что за 100 баксов ты можешь скупить всю Африку. Как философски заметил один старый негр-продавец: «Для меня главное, чтобы покупатель ушёл довольный мною и прежде всего собою, мол, как я надул того старика на базаре. В последствии он обязательно сюда ещё вернется и друзей приведёт, и тогда я буду доволен собою».

После первичного ознакомления со страной ты понимаешь, что ЮАР - это какой-то совершенно другой мир. Вода в стоке ванной закручивается в другую сторону, привычных нам созвездий на ночном небе не наблюдается, в августе - зима, и бегемоты, оказывается, самые агрессивные животные, хотя в зоопарке кажутся такими беззащитными и ласковыми. После основательного ознакомления со страной, ты понимаешь, что ЮАР – это просто целый мир. Кажется, здесь есть всё. И горы, озёра, пустыни, саванны, два океана, сафари, парки, алмазные шахты смешиваются в одном волшебном африканском калейдоскопе и как слайды в проекторе скачут у тебя перед глазами ещё очень долго. Ты взмываешь в небо, жадно вглядываясь в иллюминатор в надежде захватить ещё один кусочек этого уникального мира, и веришь, что обязательно ещё сюда вернёшься.